А.П. Бородин
«Князь Игорь»

Поста­нов­ка «Князя Игоря» в Новой Опере осно­ва­на на вер­сии Глазу­но­ва — Римско­го-Корса­ко­ва в редак­ции поста­нов­щи­ка, лау­ре­а­та «Золотой мас­ки» Юрия Алексан­дро­ва. Актуа­ли­зи­руя мыс­ли и идеи, зало­жен­ные в «Слове о пол­ку Игоре­ве» и в неко­то­рой сте­пе­ни скры­тые за пре­крас­ной музы­кой Бороди­на, режис­сер рас­став­ля­ет новые акценты.

Интер­пре­та­ция собы­тий почти 1000-лет­ней дав­но­сти, напол­нен­ная совре­мен­ны­ми аллю­зи­я­ми, кон­траст­ным про­ти­во­по­став­ле­ни­ем крас­но-кир­пич­ной Руси и бар­хат­но-золо­то­го Восто­ка, лихим раз­гу­лом народ­ных сцен — спек­такль «Князь Игорь» со дня пре­мье­ры до сих пор жар­ко обсуж­да­ет­ся в прес­се и сре­ди люби­те­лей музыки.

В спек­так­ле изме­не­на тра­ди­ци­он­ная после­до­ва­тель­ность неко­то­рых сцен, в част­но­сти, увер­тю­ра зву­чит после про­ло­га, а хор посе­лян — в фина­ле опе­ры. Половец­кие пляс­ки испол­ня­ют арти­сты хора Новой Оперы. Неодно­знач­но трак­ту­ет­ся образ Игоря — не то раде­те­ля наро­да, не то без­рас­суд­но­го пол­ко­вод­ца. Неожи­дан­ный сим­во­ли­че­ский финал — хор посе­лян на пого­сте — зву­чит слов­но реквием.

Ю. Алексан­дров, режиссер:

«Работа над этим сочи­не­ни­ем заста­ви­ла меня заду­мать­ся о том, что про­ис­хо­дит в России, како­ва ее исто­ри­че­ская роль, какая она сей­час и какая будет зав­тра. Спектакль в Новой Опере — это быль, прав­да, то, что я вижу вокруг себя.

Важная состав­ля­ю­щая мое­го замыс­ла — вос­пе­ва­ние чело­ве­че­ской доб­ле­сти. Персо­наж, кото­рый ее оли­це­тво­ря­ет, — это Ярослав­на — нрав­ствен­ный столп, жен­щи­на, кото­рая выне­сет на себе всю люд­скую боль, если надо, даже воз­гла­вит госу­дар­ство. Она — сим­вол пре­дан­но­сти нашей стране. Если Игорь запу­тал­ся в жиз­ни, пре­не­брег божьи­ми зако­на­ми, люд­ским мне­ни­ем, то все цен­ные и ред­кие чело­ве­че­ские каче­ства сосре­до­то­че­ны в Ярославне. Игорь — стра­да­лец, в стра­да­нии иску­па­ю­щий свой грех. Это одна из самых важ­ных идей поста­нов­ки. Мы разу­чи­лись рас­ка­и­вать­ся и при­зна­вать свои ошиб­ки. Мне кажет­ся, что вера — то немно­гое, что может оста­но­вить нас на краю духов­ной и нрав­ствен­ной про­па­сти. Эта опе­ра про свет, кото­рый есть в каж­дом чело­ве­ке, и кото­рый дол­жен обя­за­тель­но про­явить­ся. Поэто­му самая тихая и пре­крас­ная музы­ка вен­ча­ет финал наше­го спек­так­ля — хор поселян».

В. Окунев, художник:

«В сце­но­гра­фии I дей­ствия глав­ны­ми пят­на­ми явля­ют­ся кир­пич­ные стро­е­ния. Для меня цвет крас­но­го кир­пи­ча — цвет запек­шей­ся кро­ви, это раз­ва­ли­ва­ю­щи­е­ся кир­пич­ные хра­мы в цен­траль­ной поло­се России, кото­рые бели­лись, но сей­час сто­ят крас­ные, выщерб­лен­ные. Красный кир­пич — это Кремль, это огром­ное коли­че­ство домов на окра­и­нах мно­гих рос­сий­ских горо­дов. Это цвет, вызы­ва­ю­щий у меня тре­во­гу, ассо­ци­а­ции, свя­зан­ные исклю­чи­тель­но с рус­ским отно­ше­ни­ем к куль­ту­ре. Это мое эмо­цио­наль­ное ощу­ще­ние мате­ри­а­ла, думаю, зри­тель дол­жен это почув­ство­вать и прочитать».