Дж. Верди
«Набукко»

«С опе­ры «Набук­ко» дей­стви­тель­но нача­лась моя твор­че­ская карье­ра», — гово­рил Верди. Первая опе­ра 28-лет­не­го ком­по­зи­то­ра, имев­шая огром­ный успех на сцене, — имен­но эта опе­ра ста­ла сочи­не­ни­ем, после кото­ро­го Верди, пере­жив­ший про­вал двух сво­их опер и лич­ную тра­ге­дию, вос­прял духом и вновь вер­нул­ся к творчеству.

Обратить вни­ма­ние на либ­рет­то Солеры «Навухо­до­но­сор» уго­во­рил Джузеп­пе Верди импре­са­рио теат­ра Ла Скала Мерел­ли. Библей­ский сюжет о рас­ка­яв­шем­ся в сво­их гре­хах и при­шед­шем через стра­да­ния к истин­ной вере вави­лон­ском царе, стра­да­ни­ях несчаст­ных евре­ев, ковар­стве доче­ри Навухо­до­но­со­ра Абигайль, стре­мя­щей­ся любой ценой добить­ся вла­сти, по-насто­я­ще­му взвол­но­вал Верди и, нота за нотой, он созда­ет всю опе­ру. Премье­ра, состо­яв­ша­я­ся 9 мар­та 1842 года в Ла Скала, про­из­ве­ла фурор. Верди в один день стал знаменитым.

Решение спек­так­ля, пред­ло­жен­но­го Новой Оперой, необыч­но. Сюжет вет­хо­за­вет­ной исто­рии о поко­ре­нии Иудеи асси­ро-вави­лон­ским царем Навухо­до­но­со­ром и о кон­флик­те двух наро­дов пере­не­сен поста­нов­щи­ка­ми в сере­ди­ну ХХ века — вре­мя дик­та­тор­ских режи­мов в Европе (Гитлер в Герма­нии, Муссо­ли­ни в Италии, Сталин в СССР), когда гоне­ния и репрес­сии еврей­ско­го наро­да были осо­бен­но жесто­ки­ми и изощренными.

Действие опе­ры раз­во­ра­чи­ва­ет­ся на стан­ции мет­ро. Сюда люди спе­шат спря­тать­ся от воен­ных дей­ствий, бом­бе­жек, бес­пре­де­ла внеш­не­го мира. Но есть некая двой­ствен­ность вос­при­я­тия это­го места — с одной сто­ро­ны, здесь без­опас­но, с дру­гой — замкну­тость про­стран­ства дела­ет внут­рен­ний и внеш­ний кон­фликт геро­ев еще более прон­зи­тель­ным и трагическим.

«В «Набук­ко» Дж. Верди рас­ска­зы­ва­ет­ся о вре­ме­ни, когда про­ис­хо­дит кон­фликт меж­ду дву­мя наро­да­ми — очень серьез­ный кро­ва­вый рели­ги­оз­ный кон­фликт. Он пока­зан на при­ме­ре одной кон­крет­ной цар­ской семьи: Набук­ко и две его доче­ри — Фенена и неза­кон­но­рож­ден­ная Абигайль. Я и вся наша твор­че­ская груп­па пыта­лись най­ти парал­лель это­му сюже­ту в совре­мен­ной исто­рии и поня­ли, что 1930-е годы очень точ­но ему соот­вет­ству­ют. Это вре­мя, когда в Европе рож­да­лись и обре­та­ли силу дик­та­тор­ские режи­мы… Евреев нача­ли пре­сле­до­вать, жить в Европе им ста­ло очень неспо­кой­но, и мно­гие из них уез­жа­ли в Амери­ку и в дру­гие места, где без­опас­но… Страх перед буду­щим, кото­рый охва­ты­вал людей в те годы, был огро­мен, вся Европа пред­чув­ство­ва­ла при­бли­же­ние вой­ны. Вот на этом «нер­ве» мы и хоте­ли сде­лать наш спектакль».

Андрейс Жагарс, режиссер спектакля