| «Я еще раз задумался о колобовском варианте. Да, он кое-что сократил. Кое-что изменил. И даже добавил небольшой «эпилог». Но всё это он сделал, чтобы подчеркнуть дух оперы Чайковского». Голос публики
22 августа 2015 «В этот раз и весь спектакль произвел ошеломляющее впечатление — какой-то беспредельной, зашкаливающей эмоциональностью, непосредственной живостью, смелой уверенностью в каждом шаге и в каждой ноте всех солистов (они не просто пели, они наслаждались создаваемыми ими образами! И это было настолько ощутимо, что возникала безотчетная радость)». Музыкальный Клондайк
24 августа 2015 «Оркестр в этой постановке приподнят, что дает возможность воочию наблюдать рождение наслаивающихся мотивов и перекличку инструментов, которыми богата эта опера. То, что оркестр звучит не из ямы, дает мягкость звучания с объемными пиано. В общем, вписывание оркестра в сценографию — уникальное достоинство спектакля, которое я оцениваю всякий раз» Голос публики
21 августа 2014 . «Онегин» Колобова — открытие. Прорыв к сущности, к сердцевине вещи, так долго обманывавшей мир лирической простотой». «Общая газета»
24–30 октября 1996 г. «Самое замечательное — получилась не обычная опера с ее громоздкой рутинной пышностью, а именно то, что хотел Чайковский: лирические сцены, только с глубочайшим трагическим подтекстом, с огромным масштабом музыкального «второго плана». Газета «Культура»
16 ноября 1996 г. «Казалось бы, ну что нового можно услышать в известном до каждой нотки «Евгении Онегине»? И тут вдруг понимаешь, что впервые слышишь эту знакомую и такую неузнаваемую музыку, пронизывающую насквозь, заставляющую испытать щемящее чувство грусти, восторга, радости и очищения». Газета «Век»
22–28 ноября 1996 г. «В этот спектакль полезнее внимательно всматриваться, вслушиваться и искать в нем не какие-нибудь частности, а состояние души художника». Журнал «Музыкальная жизнь»
№ 2 1997 г. |
