Сотруд­ни­че­ство двух гени­аль­ных худож­ни­ков С.С. Проко­фье­ва и С.М. Эйзен­штей­на нача­лось в 1938 году и, несмот­ря на слож­ное вре­мя, увен­ча­лось рож­де­ни­ем кино­ше­дев­ров «Александр Невский» и «Иван Грозный». Это твор­че­ское содру­же­ство было осно­ва­но на без­гра­нич­ном дове­рии худож­ни­ков друг к дру­гу. Проко­фьев убе­дил­ся, что про­слав­лен­ный режис­сер «ока­зал­ся очень тон­ким музы­кан­том», Эйзен­штей­на же пора­жа­ла спо­соб­ность Проко­фье­ва мгно­вен­но зара­жать­ся зри­тель­ным впе­чат­ле­ни­ем и пере­да­вать в музы­ке его сущ­ность. Так в обе­их кар­ти­нах был достиг­нут уни­каль­ный зву­ко-зри­тель­ный контрапункт.

В «Алексан­дре Невском» (1938) рас­ска­зы­ва­ет­ся о рус­ской побе­де над тев­тон­ски­ми рыца­ря­ми в XIII в. Успех филь­ма под­толк­нул Проко­фье­ва на созда­ние одно­имен­ной кан­та­ты. В музы­ке «Александра Невско­го» вопло­ти­лись луч­шие чер­ты твор­че­ства Проко­фье­ва — спо­соб­ность созда­вать геро­и­че­ские обра­зы и про­ник­но­вен­ные лири­че­ские сце­ны. Центр кан­та­ты, как и филь­ма, — гран­ди­оз­ная кар­ти­на Ледово­го побоища.

Трило­гия «Иван Грозный» сни­ма­лась во вре­мя вой­ны (1941–46). За первую серию кар­ти­ны Эйзен­штейн полу­чил Сталин­скую пре­мию, вто­рая была запре­ще­на Стали­ным и вышла на экра­ны толь­ко в 1958 году; съем­ки тре­тьей серии пре­кра­ще­ны. Уничто­жа­ю­щей кри­ти­ке под­верг­лась глав­ная идея «Ивана Грозно­го» — мысль о тра­ги­че­ской рас­пла­те пра­ви­те­ля за пре­ступ­ле­ния, совер­шен­ные в ходе борь­бы за власть. Фильм не спас­ли ни пре­крас­ные актер­ские рабо­ты, ни нова­тор­ское изо­бра­зи­тель­ное реше­ние (одна из сцен в чер­но-белой кар­тине была сня­та в цве­те), ни музы­ка Прокофьева.
Музыка к «Ивану Грозно­му» в ряде фраг­мен­тов отли­ча­ет­ся опер­ным харак­те­ром. Наряду с этим зна­чи­тель­ное место в кар­тине зани­ма­ют обра­бот­ки рус­ских литур­ги­че­ских пес­но­пе­ний и их подлинники.

Театр Новая Опера попы­тал­ся вос­со­здать в кон­цер­те уни­каль­ное един­ство музы­каль­ных и кине­ма­то­гра­фи­че­ских обра­зов Проко­фье­ва и Эйзенштейна.